Красивые, но опасные растения.
Близкие родственники лютиков — калужница болотная с крупными желтыми цветками, иногда растущая прямо в воде, и купальница европейская.
Листья калужницы-курослепа применяли как народное средство при ожогах. Купальницу с золотисто-желтыми цветками-бубенчиками в народной медицине использовали как средство от отеков и заболеваний печени. Клинические испытания показали, что настойка из этой травы безвредна. Она оказывает сильное желчегонное действие, вызывает расширение сосудов печени, понижение тонуса гладкой мускулатуры кишечника и желчного пузыря. Корень у купальницы ядовит.
К семеству лютиковых принадлежат ломоносы рода Clematis . В нашей стране встречаются 18 видов из этого рода. Это — многолетние, травянистые растения или кустарники, растущие в центральных, западных и южных районах России, на Кавказе, в Сибири. При растирании их свежей зелени и цветков выделяются едкие вещества с острым запахом, вызывающие слезотечение, чихание, кашель, красноту и воспаление кожи. Ломонос лозный (Clematis vitalba) — полукустарник. Его стебли достигают в длину нескольких метров. Он цепляется за окружающие растения закручивающимися листовыми черешками. Листья перисто-раздельные, белые цветки собраны в метельчатые соцветия, яйцевидные плоды снабжены длинной дугообразно изогнутой летучкой. Это растение можно встретить в крымских лесах среди кустарников на каменистых почвах. Ядовито только свежее растение, при высыхании ядовитость значительно снижается. Водные настои ломоноса лозного применяются для борьбы с насекомыми — вредителями сельскохозяйственных растении.
В книге "В дебрях Уссурийского края" В. К. Арсеньев рассказал о том, как ломонос маньчжурский помог ему, когда его ужалили шершни. Дерсу Узала "...нарвал какой-то травы и, растерев ее на лезвии топора, приложил мне на больные места, а сверху прикрыл кусочком мягкой бересты и обвязал тряпицами. Минут через 10 боль стала утихать. Я попросил показать мне эту траву. Он опять сходил в лес и принес растение, которое оказалось маньчжурским ломоносом. Дерсу сообщил, что трава эта также помогает и от укусов змей, что эту-то именно траву едят собаки. Она вызывает обильное выделение слюны. Слюна, смешанная с соком травы, при зализывании укушенного места является спасительной и парализует действие яда".
Весной, когда на лесных полянах и опушках в изобилии начинают цвести лютики, они радуют глаз. Даже в пасмурный день лес кажется солнечным. Яркими светло-желтыми цветками расцветают лютик ядовитый, лютик едкий, лютик жгучий и лютик ползучий (лютый цвет). Названия говорят сами за себя.
Ботаники насчитывают около 170 видов лютиков, большинство из которых растет в умеренном и холодном климате Северного полушария. В европейской части нашей страны - около 40 видов, некоторые из них применяются в народной медицине как лекарственные растения. Сок этих лютиков едкий и жгучий. Его химический состав изучен еще недостаточно. Ясно только, что причиной отравления является протоанемонин - летучее вещество с резким запахом и жгучим вкусом. При вдыхании его паров происходит раздражение дыхательных путей и глаз, появляются насморк, слезотечение, удушье и спазмы мышц гортани.
Животные, отравившиеся лютиками, иногда погибают через 15-30 минут после наступления первых симптомов (сено из лютиков не ядовито для животных). У человека отравление этими растениями протекает очень тяжело, с резкими болями в пищеводе, желудке и кишечнике, рвотой, поносом, упадком сердечной деятельности. Такие отравления возможны при неосторожном употреблении лютиков как средств народной медицины. Вместе с тем в терапевтических дозах лютики обладают тонизирующим, обезболивающим, противомикробным и ранозаживляющим действием. Лютик едкий испытан клинически с хорошим результатом при лечении туберкулеза кожи. Этот лютик - "куриная слепота" - одно из самых обычных у нас растений. В народной медицине надземную часть этого лютика, хорошо растертую, применяли вместо горчичника. Аналогичное действие лютика жгучего (русское народное название его прыщинец), который любит более сырые места. Все части этого лютика ядовиты.
Лютик ползучий (лютый цвет) - так же, как и едкий, встречается повсеместно и тоже сильно ядовит. Его применяют только как наружное средство при ревматизме, золотухе, чесотке, прикладывают к опухолям для их рассасывания, к нарывам. "Лютые" представители этого семейства на лютиках не кончаются.
Некоторые растения из семейства лютиковых называют подснежниками. Они появляются ранней весной, иногда пробивая слой снега. Эти чудесные растения — первые улыбки весны. Трудно поверить, что они ядовиты.
Очаровательная голубая перелеска, или печеночница, характерна для еловых лесов. Ее цветки лазоревые, как весеннее небо, иногда с примесью розового, или розовые, или чисто-белые. Ветреницы — лютиковая, лесная и дубравная— также первые весенние растения с желтыми или крупными белыми цветками. Распространены они в широколиственных и еловых лесах. Ветреница дубравная — исчезающий вид, нуждающийся в охране. Прострел открытый или сон-трава также зацветает ранней весной. Сон-траву некогда считали магическим растением. Ее собирали с разными наговорами и обрядами. Опускали в холодную воду, где она лежала до полнолуния. Согнутая, она начинала слегка шевелиться, и в это время ее клали на ночь под подушку. Старые украинские предания рассказывают, что после этого спящему снились вещие сны. Все части сон-травы также ядовиты. Сок этого растения вызывает появление пузырей на коже, принятый внутрь — воспаление почек, желудочно-кишечного тракта, паралич сердца и дыхания.
Чемерица Лобеля ( Veratrum Lobelianum Bernh.)
Семейство лилейных — Liliaceae
Чемерица Лобеля распространена в лесной и лесостепной областях средней полосы России. Северная граница проходит через Кострому, Горький, Ярославль, на Юго-Востоке редко в Куйбышевской и северных районах Правобережья Саратовской области. Произрастает по сырым лугам и кустарниковым зарослям в поймах рек.
Чемерица Лобеля — многолетнее травянистое растение до 1,8 м высотой. Корневище цилиндрическое, простое или многоглавое, черно-бурое снаружи. Стебли прямостоячие, цилиндрические, толстые, вверху опушенные. Листья очередные, стеблеобъемлющие, широкоэллиптические, до 25 см длины, кверху уменьшающиеся. Цветки в густых кистях, зеленоватые или грязно-белые. Плод — трехгнездная коробочка, цветет в июле—августе.
Все растение сильно ядовито.
Лекарственным сырьем является корневище с корнями или без них. Выкопанные осенью или (лучше), весной, корневища очищаются от земли и промываются в холодной, лучше проточной воде, разрезаются на куски и сушатся в хорошо проветриваемом помещении.
Из чемерицы выделены смолистые, сахаристые, слизистые, красящие вещества, органические кислоты, гликозид — вератрамин и алкалоиды, основной из которых— протовератрин.
Порошок чемерииы при нанесении на кожу или слизистые оболочки оказывает раздражающее действие, которое сменяется анестезирующим.
На центральную нервную систему, а также на окончания соматических и вегетативных нервов алкалоиды чемерицы оказывают возбуждающее действие, которое быстро сменяется функциональным истощением.
Действие на сердечную мышцу проявляется в значительном усилении систолы и удлинении диастолы, что может привести в случае отравления к остановке сердца. Алкалоиды чемерицы способствуют сократительной способности и замедлению расслабления поперечно-полосатой мускулатуры.
Применяются препараты из чемерицы как инсектицидные средства при чесотке, а также в борьбе с вредителями сельского хозяйства.
Используется также для борьбы со вшивостью.
м Действующие начала чемерицы ядовиты и относятся к списку Б, поэтому сбор, обработка и храпение лекарственного сырья и препаратов из чемерицы требуют осторожности. При сборе и обработке сырья рекомендуется использовать увлажненные маски, должна быть хорошая вентиляция и т. д.
В народной медицине из чемерицы применяются спиртовые настои, водные отвары и мази как болеутоляющие средства при воспалительных заболеваниях суставов, при невралгиях и миалгиях.
Картина отравления чемерицей: за счет раздражения слизистых верхних дыхательных путей — слюнотечение, чихание, жжение во рту, царапанье в глотке и пищеводе; затем присоединяются диспептические расстройства (рвота, понос), сопровождающиеся кишечными коликами. Дыхание и пульс замедляются, появляются сильные головные боли, бледность кожных покровов и расстройство зрения. Может наступить регидность скелетной мускулатуры, сменяющаяся судорогами , затем -присоединяются парастезии и развивается коллаптоидное состояние.
Первая помощь: промывание желудка растворами танина, взвесью активированного угля или белой глины в воде. Затем назначают солевые слабительные. Под кожу — морфин, кофеин, камфору. При необходимости проводят искусственное дыхание.
Млечный сок молочаев — самый богатый по разнообразию ядовитых веществ в нем содержащихся. Он был известен и использовался древними египтянами, греками и римлянам. Исследователи полагают, что семейство молочайных получило свое название от слова "эвфорбиум". Так в древности именовалось вещество, получаемое из африканских молочаев Euphorbia resinitera и Euphorbia canariensis . Это высокие безлистные растения, похожие на кактусы. На ребрах стволов растений делали надрезы и затем собирали млечный сок, твердеющий на воздухе. Он использовался как целебное средство. В прошлом сок применялся при укусах бешенных животных, для выведения веснушек, мозолей и бородавок. Вещество евфорбий получали также в странах Юго-Восточной Азии, на Аравийском полуострове и в Египте. Собирали его очень осторожно, завязывая рот и нос платком, чтобы пыль евфорбия не попадала в органы дыхания. Пыль вызывала сильнейшее чихание, воспаление слизистых путей и пузыри на коже.
Вкус у млечного сока очень острый и жгучий. Поэтому животные избегают дотрагиваться до молочаев. В теле растения сок находится под некоторым давлением, и стоит надломить лист или веточку, как он выступает и попадает в рот, прежде чем животное успевает отстраниться. Сок обжигает, и животное хорошо запоминает это растение.
Молочаи, которые произрастают в наших полях и лесах, называли когда-то "бесовым молоком". Если "бесово молоко" случайно попадет в глаза, человек может полностью лишиться зрения. Внешне эти растения не сильно различаются между собой. У них прямой, ветвистый стебель, очередные или супротивные листья в основном ланцетной формы, зонтиковидные соцветия желто-зеленого цвета. А главное — белый млечный сок. (Есть одно исключение — пролесник, но о нем как-нибудь в следующий раз).
Но молочаи не только ядовиты, они еще и очень красивы. Среди них можно найти много растений, которые благодаря этому поселились у нас дома.
Молочай красивейший или пуансеттия родом из тропической Америки. Из-за того, что он зацветает обычно в канун Рождества, его называют еще рождественской или вифлеемской звездой.
Акалифа щетинистоволосистая цветет круглый год. Её длинные висящие соцветия темно-красного или белого цвета похожи на пушистый лисий хвост.
И, конечно, кротон, иначе кодиеум. Это растение цветет в культуре крайне редко, но зато его украшают удивительные по разнообразию и рисунку листья. Роскошный королевский наряд кротона переливается всеми оттенками, желтого, зеленого и красно-оранжевого.
Но будьте осторожны. Пожалуйста, не забывайте, что все эти растения ядовиты. Работать с ними желательно в перчатках. А после работы помыть руки.
Аконит, одно из самых ядовитых растений в мире. Лучше руками его не трогать.
Значит, вот он какой, аконит — царь-трава, ближайший родственник самого ядовитого из этого рода — аконита дикого (A. ferox), растущего в Восточных Гималаях, на территории Непала, Бирмы и Китая, на высоте 3000—4000 метров над уровнем моря в горных лесах.
В глубокой древности об аконите слагали легенды. В одной из своих поэм Овидий рассказывал, что Медея хотела отравить Тесея соком аконита. Аконит вырос из слюны трехглавого пса Цербера, сторожившего вход в ад. Когда Геркулес тащил его из бездны. Цербер увидел свет дневной и пришел в ужас. Ядовитая слюна потекла из трех его пастей на землю, из нее и выросло это полное яда растение.
Название этого растения, по одной версии, происходит от названия греческого города Аконе, где оно росло и где близ местечка Гераклеи была пещера, в которой согласно мифу находился вход в ад.
Германцы называли аконит шлемом бога Тора и волчьим корнем (Тор, как говорилось в мифе, боролся с волком с помощью аконита). Отсюда, как считают, произошло и наше русское название аконита — борец, волкобойник. Другое название — «царь-трава» — было дано этому растению за его сильную ядовитость. Яд считался настолько страшным, что одно обладание аконитом в некоторых странах каралось смертью.
Корень аконита обычно состоит из 2—3 реповидных клубней черно-бурого цвета. От него отходят длинные, тонкие боковые ответвления. Клубни достигают 4—8 сантиметров в длину и 2—3 сантиметров в ширину. Из более старого, темнее окрашенного клубня весной вырастает простой прямостоячий (редко ветвистый) стебель высотой до 1,5 метра. В верхней части каждого клубня остается след от когда-то сидевшего на нем стебля. Растение как бы шагает под землей, ежегодно продвигаясь своим корнем на 2—3 сантиметра.
На стебле расположены очередные листья с длинными черешками. Они расчленяются на 3—7 надрезанных узко-клиновидных долей. Верхняя сторона листа темно-зеленая, глянцевая, нижняя более бледная, матовая. Верхушка стебля (нередко и ветвей) несет длинную кисть крупных цветков. Они неправильные и у разных видов аконита по-разному окрашены: голубые, синие, сине-фиолетовые, белые, желтые. Чашечка цветка пятилистная, лепестковидная. Верхний чашелистик шлемовидный, под ним — два длинных нитевидных лепестка, загнутых кверху и оканчивающихся маленькими изогнутыми колпачками, внутри которых по одной медовой железке. Лепестков до 8, но 6 из них — едва заметные пленочки, иногда они и вовсе не развиваются; тычинок много, Плод сухой, из 3—5 листовок; семена черно-бурые, трехгранные, с морщинисто-волнистой «спинкой».
Свежие клубни аконита пахнут хреном. Иногда растение путают с сельдереем (известен случай, когда пастух съел клубень аконита, приняв его за сельдерей). Вкус клубней тошнотворный, вызывающий на языке чувство ползанья мурашек с последующим онемением. Чтобы вызвать смертельное отравление, достаточно 2—4 клубней аконита.
Алкалоиды в разных частях аконита впервые были открыты французским химиком Пешье в 1820 г., но в чистом виде один из них — аконитин выделили немецкие токсикологи Гейгер и Гессе в 1838 г. Почти через 100 лет, в 1929 г. японский химик Майима установил, что японские виды аконита, так же как европейские, содержат в своем составе смесь трех кристаллических алкалоидов (аконитин, мезаконитин и гипаконитин), близких по химическому составу. В разных видах растений рода аконитум эти три алкалоида находятся в различных соотношениях и в зависимости от количества представляют главное действующее вещество.
В состав аконитинов входит аконин — основание, связанное у различных видов аконитов с разными кислотами: уксусной, бензойной, вератровой, янтарной, анисовой и др.
Аконин стимулирует деятельность сердца и является антагонистом аконитина. Аконитин чрезвычайно ядовит: 1/5 миллиграмма достаточно, чтобы вызвать тяжелое отравление. В литературе описан случай, когда 3—4 миллиграмма аконитина убили взрослого человека.
В начале нашего столетия голландский врач Мейер принял 50 капель азотнокислого аконитина для того, чтобы убедить жену одного из своих пациентов в том, что лекарство неядовито. Спустя полтора часа у него появились первые симптомы отравления. Через четыре часа к доктору Мейеру был вызван врач, который застал его сидящим на диване, очень бледным, с суженными зрачками и частым пульсом. Мейер жаловался на чувство стеснения в груди, затрудненность глотания, боли во рту и животе, головную боль и ощущение леденящего холода. Все принятые меры не достигли цели. Усилилось ощущение беспокойства, зрачки расширились, через минут сорок наступили приступы удушья и после третьего приступа (через 5 часов после приема лекарства) доктор Мейер умер.
Первое сообщение о лекарственной ценности аконита появилось в Англии, в журнале «Ланцет» в 1869 г. О нем писали, как об одном из главных гомеопатических целебных средств.
Владимир Даль, прославившийся как собиратель фольклора, составитель «Толкового словаря», а также как врач, находившийся при смертном одре А. С. Пушкина, в письме к Одоевскому «Об гомеопатии», опубликованном в «Современнике (№ XII, 1838 г.), писал о применении им аконита для лечения воспаления легких. «Первый прием доставил через полчаса значительное облегчение, а через двои сутки не оставалось и следу болезни: больной башкир сидел уже на коне и пел песни». Когда сын Даля заболел крупом, он лечил его аконитом.
П. И. Мельников-Печерский в романе «В лесах» пишет об аконите как о средстве от 40 болезней.
Журнал «Русская старина» сообщал старинные сведения об аконите, как о средстве от правежа. Правеж — страшное битье палками должников и недоимщиков, особенно свирепствовавшее в первой половине XVIII в.
«Бориц — есть трава собою горяча... Листвие тое травы свежее и сухое прикладывают ко внутренним болячкам... И еще кого бьют на правеже с утра или весь день, той да емлет бориц сушеной и парит в кислых щах добрых, и тое нощи парит ноги битыя тою травою с кислыми щами гораздо, и тако битое место станет мягко, и тако творит по вся дни, доколе бьют на правеже, и ноги от того бою впредь будут целы»'.
Читая эти старые рекомендации, не столько поражаешься наивной вере в целебную силу борца, будто бы помогающего избитому в течение суток, сколько эпическому спокойствию, не уступающему гомеровскому, с которым повествуется о самом правеже.
Смерть в результате отравления аконитином наступает от паралича сердца или от расстройства и паралича дыхания.
Противоречия в данных о целебных свойствах и безопасности аконита привели к тому, что настойки аконита в официальной медицине применяются только наружно, при радикулитах, невралгии, подагре и ревматизме как обезболивающее средство. До настоящего времени, несмотря на все усилия, существует провал между знаниями о химической структуре аконитина и его действием. Непонятно, какие биохимические процессы, нарушаемые аконитином, являются главными в сложной картине изменений, возникающих при отравлениях. Это затрудняет поиски противоядий и средств для лечения. Поэтому отравления аконитом особенно опасны.
Когда растение собирают для медицинских целей, обычно используются вид A. napellus, растущий в горах Средней Азии и Южной Европы, в лесах юго-западных и центральных районов европейской части России, в Сибири и на Кавказе, А. саrасоlicum — аконит кара-кольский, распространенный близ г. Пржевальска (старое название г. Каракол), и A. soongoricum—аконит джунгарский (иссык-кульский корешок, ак-парпи, уугор-гошун), растущий в восточной части горного Казахстана в Джунгарском Алатау. Листья, цветки и клубни собирают во время цветения, применяя меры предосторожности. Так как яд быстро проникает через кожу, аконит собирают в перчатках. В это время не рекомендуется дотрагиваться до глаз и рта.
Борцы каракольский, джунгарский и таласский — важнейшие лекарственные растения Средней Азии. Однако в последнее время запасы их сильно истощились, и они вошли в списки «Красной книги» как растения, требующие охраны. В полной охране нуждаются также борец Жакена — ценнейший для науки вид, растущий у нас в стране в Восточных Карпатах, и борец тангаутский, который встречается только в одном пункте Восточных Саян.В восточной медицине употребляют аконит китайский (A. chinense), дикий (A. ferox) и аконит Фишера — (A. fischeri).
Все виды аконитов относятся к семейству Лютиковых, в котором очень много и других ядовитых представителей.
Живокости, или дельфиниумы,— уроженцы Малой Азии, Европы и Северной Америки. Греки считали их цветами печали, выросшими из тела могущественного Аякса, самого сильного после Ахилла героя. На сросшемся двойном лепестке дельфиниума они видели междометие горя «ап», что означает «увы, горе мне».
Цветочная почка этого растения напоминает спину дельфина, вынырнувшего из моря, но, возможно, цветок назван по имени греческого города Дельфы у подножия Парнаса, где в храме Аполлона находился знаменитый дельфийский оракул. «Дельфинион» — цветок Аполлона дельфийского. Так эти растения назывались у Диоскорида.
В древности дельфиниумы почти не находили применения в качестве лекарства или яда, за исключением одного их специфического действия. Теофраст дает рецепт, а Плиний Старший описывает подробно это наиболее популярное антипаразитическое средство от нательных насекомых. И действительно, эффективность сока дельфиниума, как свидетельствовали более поздние авторы, в этом отношении выше всяких похвал.
В XIII в. некий Петрус Крещентиус написал труд по садоводству, в котором сообщил, что семена дельфиниума, размолотые в порошок и смешанные с уксусом, являются хорошим средством от вшей, парши, чесотки и коросты, вот почему растение называется lousewort (от немецкого «louse» — вошь).
Исследования химического состава дельфиниумов вначале проводились с единственной целью — установить причину их ядовитости. Эти исследования неожиданно привели к очень интересным результатам. Оказалось, что дельфиниумы содержат алкалоиды, обладающие действием, подобным кураре,— знаменитому стрельному яду индейцев. Больше всего алкалоидов бывает в корнях в начале вегетации растения, а в листьях — в период плодоношения. Из живокости высокой (Delphinium elatum) выделены алкалоиды элатин, метилликаконитин, кон-дельфин и эльденин. Ценные для медицины алкалоиды содержатся также в других видах дельфиниума — спутанном ( D. confusum), полубородатом (D. semibarbatum), сетчатоплодном (D. dictyocarpum), круглолистном (D. rotundifolium) и посевном (D. consolida).
Дельфиниумы — многолетние травянистые растения. Стебли у них полые, внизу с редкими волосками или без них, равномерно облиственные. Листья очередные, на длинных черешках, в очертаниях округлые, пальчаторассеченные. Цветки темно-синие, со шпорцем, собранные в кисть; плод — из 3 листовок. В нашей стране дельфиниумы растут в лесах европейской части, в Сибири, на Дальнем Востоке.
Некоторые алкалоиды дельфиниумов идентичны алкалоидам аконита. Это обстоятельство, а также сходство в строении их молекул доказывает близость ботанического происхождения обоих родов. По фармакологическому действию дельфинин и аконитин также сходны. При токсических дозах дельфинина смерть наступает от паралича дыхания, сопровождающегося поражением сердца.
Алкалоиды в разных частях аконита впервые были открыты французским химиком Пешье в 1820 г., но в чистом виде один из них — аконитин выделили немецкие токсикологи Гейгер и Гессе в 1838 г. Почти через 100 лет, в 1929 г. японский химик Майима установил, что японские виды аконита, так же как европейские, содержат в своем составе смесь трех кристаллических алкалоидов (аконитин, мезаконитин и гипаконитин), близких по химическому составу. В разных видах растений рода аконитум эти три алкалоида находятся в различных соотношениях и в зависимости от количества представляют главное действующее вещество.
В состав аконитинов входит аконин — основание, связанное у различных видов аконитов с разными кислотами: уксусной, бензойной, вератровой, янтарной, анисовой и др.
Аконин стимулирует деятельность сердца и является антагонистом аконитина. Аконитин чрезвычайно ядовит: 1/5 миллиграмма достаточно, чтобы вызвать тяжелое отравление. В литературе описан случай, когда 3—4 миллиграмма аконитина убили взрослого человека.
В начале нашего столетия голландский врач Мейер принял 50 капель азотнокислого аконитина для того, чтобы убедить жену одного из своих пациентов в том, что лекарство неядовито. Спустя полтора часа у него появились первые симптомы отравления. Через четыре часа к доктору Мейеру был вызван врач, который застал его сидящим на диване, очень бледным, с суженными зрачками и частым пульсом. Мейер жаловался на чувство стеснения в груди, затрудненность глотания, боли во рту и животе, головную боль и ощущение леденящего холода. Все принятые меры не достигли цели. Усилилось ощущение беспокойства, зрачки расширились, через минут сорок наступили приступы удушья и после третьего приступа (через 5 часов после приема лекарства) доктор Мейер умер.
Первое сообщение о лекарственной ценности аконита появилось в Англии, в журнале «Ланцет» в 1869 г. О нем писали, как об одном из главных гомеопатических целебных средств.
Владимир Даль, прославившийся как собиратель фольклора, составитель «Толкового словаря», а также как врач, находившийся при смертном одре А. С. Пушкина, в письме к Одоевскому «Об гомеопатии», опубликованном в «Современнике (№ XII, 1838 г.), писал о применении им аконита для лечения воспаления легких. «Первый прием доставил через полчаса значительное облегчение, а через двои сутки не оставалось и следу болезни: больной башкир сидел уже на коне и пел песни». Когда сын Даля заболел крупом, он лечил его аконитом.
П. И. Мельников-Печерский в романе «В лесах» пишет об аконите как о средстве от 40 болезней.
Журнал «Русская старина» сообщал старинные сведения об аконите, как о средстве от правежа. Правеж — страшное битье палками должников и недоимщиков, особенно свирепствовавшее в первой половине XVIII в.
«Бориц — есть трава собою горяча... Листвие тое травы свежее и сухое прикладывают ко внутренним болячкам... И еще кого бьют на правеже с утра или весь день, той да емлет бориц сушеной и парит в кислых щах добрых, и тое нощи парит ноги битыя тою травою с кислыми щами гораздо, и тако битое место станет мягко, и тако творит по вся дни, доколе бьют на правеже, и ноги от того бою впредь будут целы»'.
Читая эти старые рекомендации, не столько поражаешься наивной вере в целебную силу борца, будто бы помогающего избитому в течение суток, сколько эпическому спокойствию, не уступающему гомеровскому, с которым повествуется о самом правеже.
Смерть в результате отравления аконитином наступает от паралича сердца или от расстройства и паралича дыхания.
Противоречия в данных о целебных свойствах и безопасности аконита привели к тому, что настойки аконита в официальной медицине применяются только наружно, при радикулитах, невралгии, подагре и ревматизме как обезболивающее средство. До настоящего времени, несмотря на все усилия, существует провал между знаниями о химической структуре аконитина и его действием. Непонятно, какие биохимические процессы, нарушаемые аконитином, являются главными в сложной картине изменений, возникающих при отравлениях. Это затрудняет поиски противоядий и средств для лечения. Поэтому отравления аконитом особенно опасны.
Когда растение собирают для медицинских целей, обычно используются вид A. napellus, растущий в горах Средней Азии и Южной Европы, в лесах юго-западных и центральных районов европейской части России, в Сибири и на Кавказе, А. саrасоlicum — аконит кара-кольский, распространенный близ г. Пржевальска (старое название г. Каракол), и A. soongoricum—аконит джунгарский (иссык-кульский корешок, ак-парпи, уугор-гошун), растущий в восточной части горного Казахстана в Джунгарском Алатау. Листья, цветки и клубни собирают во время цветения, применяя меры предосторожности. Так как яд быстро проникает через кожу, аконит собирают в перчатках. В это время не рекомендуется дотрагиваться до глаз и рта.
Борцы каракольский, джунгарский и таласский — важнейшие лекарственные растения Средней Азии. Однако в последнее время запасы их сильно истощились, и они вошли в списки «Красной книги» как растения, требующие охраны. В полной охране нуждаются также борец Жакена — ценнейший для науки вид, растущий у нас в стране в Восточных Карпатах, и борец тангаутский, который встречается только в одном пункте Восточных Саян.В восточной медицине употребляют аконит китайский (A. chinense), дикий (A. ferox) и аконит Фишера — (A. fischeri).
Все виды аконитов относятся к сем. Лютиковых, в котором очень много и других ядовитых представителей.
Будьте аккуратны и бдительны, при высаживании растений в своих садах.